Российские рыболовы теряют деньги в Африке

Среди немногочисленных успехов Росрыболовства в прошлом году его глава Андрей Крайний назвал возвращение рыбаков в воды Западной Африки – Марокко, Сенегал, Гвинею-Бисау, Анголу, Намибию и ЮАР. Цифры уловов, правда, не гигантские, но вполне сопоставимые, скажем, с балтийскими. И если учитывать, что в Северной Атлантике, как утверждают эксперты, стало меньше рыбы, то курс на юг был выбран правильно.

Надо сказать, что африканское побережье для россиян не «терра инкогнито». В 1969-90 гг. прибрежные воды Намибии являлись традиционным районом промысла отечественных рыбаков, ими ежегодно добывалось до 800 тыс. тонн ставриды и мерлузы (хека). После провозглашения Намибией независимости в 1990 году безвозмездный промысел был прекращен, затем возобновился – уже на лицензионной (платной) основе – осенью того же года.

Принципы, провозглашенные первым президентом страны Сэмом Нуйомой, я бы предложил высечь на мраморных досках и развесить их во всех рыбных портах России. «Эти документы, – писал он о квотах,  –  заставят всех иностранцев, желающих ловить рыбу в наших водах, создавать СП с намибийцами и давать возможность нашим гражданам приобретать контрольный пакет акций в любой рыболовной компании, ловящей рыбу в наших водах. Мы теперь раз и навсегда положили конец обработке нашей рыбы на борту судов. Вся рыба, пойманная в наших водах, должна быть выгружена на берег в наших портах, охлаждена, переработана и отправлена на иностранные рынки…».

В конце прошлого года Чрезвычайный и Полномочный посол Республики Намибия в России Ндали Че Камати практически слово в слово повторил: «Намибийские предприниматели обладают квотами на вылов рыбы в территориальных водах. Но у них нет рыболовецких судов для того, чтобы осуществить на практике выбор квот. Партнерство в этом виде деятельности является одной из конкретных сфер сотрудничества в настоящий момент. Будет изучаться возможность выделения квот и непосредственно Российской Федерации».

Короче, время, когда с африканцами можно было совершать сделки за нитку бус и бутылку рома, кончились безвозвратно. Нынешний билет на «африканское сафари» стоит дороже.  Намного дороже. Может, этим и объясняется длительный процесс возвращения наших сейнеров и траулеров в эти благодатные места. Тут есть, о чем поторговаться. Намибия имеет береговую линию в 1500 км, в ее 200-мильной экономической зоне общий допустимый улов составляет порядка 1,5 млн.т. (для сравнения: в ЮАР – около 1 млн.т., Анголе – 0,6 млн.т., Мозамбике – 0,45 млн.т.).

Сами намибийцы готовы сотрудничать, – в 1998 году об этом говорил в ходе официального визита в Москву Сэм Нуйома. В 2009 году ответный визит нанес  президент России Дмитрий Медведев. Был подписан меморандум о взаимопонимании между Росрыболовством и Министерством рыболовства и морских ресурсов Намибии, по которому  Россия могла рассчитывать на вылов в территориальных водах страны 250 тыс. тонн рыбы (из общей квоты в 500 тыс. тонн).

Наконец, в октябре прошлого года Россия и Намибия подписали соглашение о взаимопонимании и сотрудничестве в области рыбного хозяйства. Правда, как уверяют рыбаки, соглашение носит общий характер, мало в нем конкретики, а главное нет ни слова об условиях получения квот. Получается, что при подписании соглашения младенца, так сказать, с водой и выплеснули – вопрос межгосударственных квот, по словам участников, поднимался, но к консенсусу стороны так и не пришли. Поэтому приходится российским судам покупать дорогие коммерческие квоты, что делает промысел экономически невыгодным.  К тому же и процедура их получения очень сложная.

Права на рыбную ловлю и новые долговременные лицензии предоставляются в первую очередь намибийским, а также другим компаниям с учетом их возможностей по увеличению «объема намибийского участия» в их деятельности. Это значит, что подавая заявку на квоту, следует указать, является ли заявитель гражданином Намибии, представляет ли заявитель компанию, в которой намибийская сторона имеет преимущественное долевое участие; кому принадлежат суда, которые будут осуществлять промысел, доля участия намибийцев, сколько рабочих мест предполагается создать для намибийцев; планируемое участие в развитии береговой инфраструктуры рыболовной промышленности Намибии; имеющийся опыт международного сотрудничества в области рыболовства и наличие таких связей; планируемый вклад в сохранение морских ресурсов Намибии. И так далее…

Пока же в намибийских водах работают единицы российских судов. По традиции, в этом районе ведут лов калининградцы, мурманчане и архангелогородцы. В частности, ведут промысел суда Архангельского тралового флота (АТФ) «Капитан Веселков» и «Николай Кудрявцев». При условии, что у АТФ итак финансовое положение оставляет желать лучшего, убыточные операции в Намибии сводят на нет попытки топ-менеджмента свести концы с концами. Это при том, что оба суда – и «Капитан Веселков», и «Николай Кудрявцев», — только что сошли с верфи после ремонта и модернизации и могли бы приносить АТФ неплохой доход.

А пока рыбакам остается только сетовать на сложности африканского лова. В частности, по законам Намибии, суда, облавливающие рыбу в ее зоне, должны брать в команду жителей этой страны. А они зачастую не имеют представления о рыбацком труде и слабо говорят по-английски. Поэтому уже предлагалось помочь африканцам освоить азы профессии в училищах Архангельска.

Но самые большие надежды на либерализацию в получении намибийских квот возлагаются на создание совместного предприятия. Пока, правда, неизвестно, кто войдет в него с российской стороны. С продажей АТФ государство лишается последнего флота, а кто из частных компаний получит право (либо – решит рискнуть), можно только гадать. Боюсь, что и здесь возникнет привычная, увы! для России ситуация с распределением квот.

Уже сейчас в Намибии активно работают траулеры ЕС и Китая.  Пройдет совсем немного и Россия окончательно утратит исторические районы промысла. Как считают в Росрыболовстве, на данном этапе важна не столько рыба, сколько присутствие российского флага в этом районе. Но ведь частным компаниям при всем их патриотизме интересна, прежде всего, именно рыба, – для этого снаряжают суда, выкупают квоты, ведут промысел. Так кому и сколько платить за африканское сафари?