Корейцам придется выбирать между «белым» и «серым» крабом

Объемы нелегального промысла южнокорейских рыбаков в российской экономической зоне всерьез беспокоят Росрыболовство, уже пригрозившее снизить квоты иностранным рыбодобывающим компаниям. Теперь вопросом заинтересовалась и Федеральная антимонопольная служба (ФАС).

Как сообщает Камчатстат, сейчас рыба с российского Дальнего Востока преимущественно идет на экспорт в Южную Корею. По статистике, за 2012 год доля экспорта российской рыбы составила 61,8%. На экспорт камчатские предприятия отправили рыбопродукции на 514,7 млн долларов США, в том числе мороженной рыбы — на 429 млн. долларов. Экспорт водных биоресурсов возрос на 7,8% и на 16% соответственно. По данным камчатской таможенной службы, 90% экспорта составляет рыбная продукция.

Южная Корея является одним из главных потребителей российской рыбы. Это наглядно показало снижение поставок российского минтая в Корею в 2010 году, когда цены на корейском внутреннем рынке стали «золотыми», продолжая расти в течении всего года.

Корейский бизнес не скрывает интереса в добыче рыбы в исключительной экономической зоне РФ. Причем корейские предприниматели не гнушаются и браконьерским уловом. Не меньший интерес, чем рыба, для корейцев представляют крабы. Большая их часть поставляется браконьерами, которые под флагами третьих стран ввозят морепродукты через японские порты. В итоге Россия терпит огромные убытки в размере от 800 млн. до 1 млрд. долларов ежегодно. Как сообщило Росрыболовство,  в 2010 г. убытки составили 2,5 млрд. долларов.

Существует несколько способов, которые позволяют Сеулу закрывать глаза на нелегальный улов или даже делать его «легальным». Первый вариант — доставка осуществляется на транспортных судах (усиленный контроль японских властей распространялся преимущественно на суда с орудиями лова). Второй —  товар доставляют на промысловых судах под флагами третьих стран (Белиз, Гондурас, Камбоджа) – на них ограничения не распространяются. Третий способ — доставка на промысловых судах, предварительно оформленных на приход в порта Южной Кореи. В этом случае краб оформляется документально и попадает в Японию уже как «корейский». Ну и, наконец, четвертая возможность нелегальной добычи крабов — перегрузка улова на японские транспортные суда, находящиеся в нейтральных водах. В итоге, по подсчетам экспертов, сейчас  нелегально добывается порядка 60% высокоценного дальневосточного краба.

Между тем, «корейская экспансия» на Дальнем Востоке не начинается и не заканчивается только нелегальным промыслом. В августе 2012 года Южная Корея подготовила единый  список российских рыбоперерабатывающих предприятий и судов – поставщиков рыбы и рыбной продукции, в том числе пищевых рыбных субпродуктов, в Республику Корея. В итоговый документ вошло 459 российских поставщиков рыбы, рыбной продукции и рыбных субпродуктов.

По разным оценкам, на сегодняшний день корейские предприятия контролируют российские рыбопромысловые компании на Дальнем Востоке с объемом квот до 200 тыс. тонн водных биоресурсов (в собственных водах корейцы добывают всего около 40 тысяч тонн).

Однако вскоре корейцам придется выбирать между легальным и нелегальным ловом. Первый раунд прошедших российско-южнокорейских переговоров по выделению квот корейским рыбакам на вылов рыбы в водах РФ закончились безрезультатно. Москва поставила условием возобновления консультаций принятие Сеулом мер, которые создадут реальный барьер на пути ввоза в Корею российских морепродуктов, добытых нелегальным путем. В конце прошлого года российская сторона уже грозила Кореи сократить квоты. Тогда правительство Южной Кореи пообещало принять решение о начале борьбу с незаконным выловом  российских крабов на Дальнем Востоке. Однако реальных мер так и не было принято.

Ходят слухи, что ситуация также обсуждалась неделю назад на нескольких совещаниях с участием главы Федеральной антимонопольной службы Игоря Артемьева. Эксперты отмечают, что ранее ФАС приняла меры в отношении гонконгского холдинга «Pacific Andes», выявив картельный сговор. Похоже, теперь можно предположить, что на очереди и корейцы.

Макс Фишман